пятница, 22 февраля 2013 г.

Направления сирийской революции

 

Статья написана в ноябре 2012.

Рональд Леон Нуньес

Вот уже полтора года классовая борьба в Сирии ведется на языке автоматов, грохота артиллерии, ожесточенного сражения за каждый дом, чтобы оттеснить врага с позиций. Это открытая гражданская война. Сегодня это самое крупное на мировом уровне противостояние между революцией и контрреволюцией, и результат этой борьбы окажет сильнейшее воздействие на развитие мировой ситуации, особенно на ход революций в Серверной Африке и на Ближнем Востоке.
С течением месяцев ситуация в Сирии становится все более драматичной и кровавой. Диктаторский режим Башара Ассада, пообещавшего «жить и умереть в Сирии», ведет геноцид сирийского народа, поднявшегося на его свержение с оружием в руках. Ежедневно публикуются свидетельства чудовищных методов массового истребления, применяемых против вооруженных повстанцев и населения в целом, акции ясного наци-фашистского характера, включая авиабомбардировки, обстрелы тяжелой артиллерии, разрушающие целые города, выборочные атаки на хлебопекарни и бензозаправки при скоплении там отчаявшихся людей, и использование нанятых диктатурой банд убийц (т.н. шабиха), которые проводят рейды по спорным или контролируемым повстанцами кварталам, пытая и убивая жителей, насилуя женщин и детей.
Масштабы преступлений Ассада леденят душу. Согласно Сирийской Обсерватории прав человека, в период с 15 марта 2011 г., когда началась революция, до конца октября 2012 погибли более 38.000 человек, среди которых 3.110 детей. Только между августом и октябрем 2012 были убиты 15.152 человека, и количество убитых за день выросло до 165. В ходе этой бойни 360.000 человек бежали из страны, чтобы найти прибежище в Иордании, Турции, Ливане и Ираке, где продолжают находиться в нечеловеческих условиях. Согласно Центру фиксирования насилия в Сирии, в стране гниют в тюрьмах Ассада 32.478 политических заключенных, в т.ч. 806 – дети. Детская драма была признана даже ООН, которая в недавнем докладе отмечал «случаи, детей, которым отказали в госпитализации, погибших от бомбардировок и подвергнутых пыткам, включая сексуальное насилие».

Разрушенная экономика Сирии

Прежде чем приступить к анализу хода гражданской войны и ее динамики, нужно сказать о сегодняшней ситуации в экономике Сирии через 20 месяцев после начала революции.
Ливанская газета The Daily Star сообщала в августе, что, согласно Институту Международных Финансов, ВВП Сирии сократится на 14% в 2012 (после сокращения на 6% в 2011). Институт также отметил, что это падение может превысить 20% к концу года, если гражданская война продолжится.
Основные экономические показатели падают. Доходы от туризма сократились с 11% ВВП в 2010 до 4% в 2011; в 2012 они составят только 0,6% сирийской экономики. Прямые иностранные инвестиции упадут с 1,5 млрд в 2010 до 100 млн в 2012. Из-за фактической парализации экономики, международных санкций и резкого падения сельскохозяйственного производства ощущается нехватка всех типов продовольствия и предметов потребления. Средняя инфляция в 2012 г. выросла до 17% по сравнению с 5,2% в 2011.
Дефицит бюджета составляет 14%, что почти вдвое больше, чем в 2011 (8%). Из-за гражданской войны расходы правительства неконтролируемо выросли, а налоговые поступления почти прекратились. Так произошло, например, с доходами от экспорта нефти, которые составляли до 30%. По сделанным прогнозам, экспорт нефти должен был упасть с 130.000 баррелей в сутки в 2011 г. до 100.000 в 2012. Экспорт товаров в целом сократился на 12% в 2011 г. и оценивается, что в 2012 г. должны упасть на 20%. Импорт также сократится на 21,5% после падения на 14,2% в прошлом году.
Золотовалютные резервы диктатуры Ассада сократились с 19,5 млрд долл. (эквивалент 7,6 месяцев импорта товаров и услуг) в 2010 г. до 10,8 млрд долл. в 2011 (4,4 месяца импорта). По оценкам, к концу 2012 г. эти резервы составят 1,1 млрд долл. (18 дней импорта).
Газета Syria Today сообщает, что, согласно данным правительства, безработица достигла 25%. Другие источники говорят о более 30%, не считая непостоянной занятости. Официальный уровень бедности составляет 13%; несомненно, реальная цифра выше. Сирийская промышленность, дававшая в 2010 г. 23,7% ВВП, разрушена или парализована. Согласно информации самих хозяев, возможности промышленного производства сократились более чем на 60%. В Алеппо, экономической столице страны, закрылись более половины текстильных фабрик, поскольку европейские рынки почти закрыты международными санкциями.
Такова экономическая ситуация, в которой идет гражданская война. С другой стороны, вооруженный конфликт усиливает все социальные противоречия и страдания масс, борющихся за свержение Ассада, достижение демократических свобод и перспективу улучшения качества жизни, все более превращающейся в социальную трагедию, углубленную гражданской войной. С другой стороны, видно, что диктатура остается без собственного экономического кислорода для продолжения своей военной кампании против сирийских масс. В условиях свободного падения производства, при большинстве перекрытых рынков, с нулевыми налоговыми доходами и почти без финансовых резервов положение Ассада становится драматичным, поскольку ослабляет его в военном отношении и расшатывает его социальную и политическую базу, вплоть до того, что растут буржуазные сектора, покидающие корабль режима. Это настолько так, что без экономической и военной помощи, идущей со стороны немногочисленных союзников – России, Китая, Ирана, Венесуэлы и Кубы – сирийский режим не имел бы возможности сохраняться и продолжать свои геноцидные атаки.

Ход гражданской войны

Потенциальная военная победа лагеря восставших наталкивается на ясную проблему вооружения и военно-политического руководства. Режим Ассада, несмотря на большое развитие повстанческой милиции и Свободной Сирийской Армии (ССА), продолжает обладать большей огневой мощью. Ассад располагает армией, страдающей от дезертирства, но сохраняющей вертикаль командования, помимо тяжелой артиллерии и воздушных сил. Важно отметить, что сирийская армия всегда была одной из самых сильных на Ближнем Востоке, напрямую вооружаемой Ираном и Россией.
С целью сдержать дезертирство, Ассад полагается на элитные подразделения, как зловещая IV механизированная дивизия под командованием младшего брата Ассада Мазера, и, конечно, на наемников и шабиха. Кроме того, его военные действия во многом опираются на воздушные атаки. Это приводит к высокой смертности среди гражданского населения, затрудняет повстанцам наступление и даже заставляет покидать определенные позиции из-за отсутствия противовоздушного и противотанкового оружия.
В любой гражданской войне проблема вооружения является политической проблемой первейшего значения. Повстанцы, число которых растет, не имеют в достатке необходимого оружия для сохранения своих позиций и организации решающего наступления. «Мы не нуждаемся в большем количестве людей, нам нужно больше оружия», говорит командир Ахмед Абу Али, возглавляющий катиба (батальон) из сотни бойцов милиции, воюющий в квартале Саладин в Алеппо. Он продолжает: «Самое трудное для нас – противостоять танкам Т-82, против которых не действуют наши РПГ». И добавляет: «А также противостоять налетам «МиГов» и «Сухих», и снайперам». Он говорит: «У нас есть снайперы, но нет снайперских прицелов». И делает вывод: «Без тяжелого вооружения мы не можем контролировать Алеппо… Без большего количества оружия мы даже не можем представить будущего» (El País, 11/8/2012).
До сих пор ни одно правительство не решилось направить повстанцам тяжелое оружие. Все империалистические державы, а также правительства, как египетское и ливийское, показали себя противниками этого варианта. Барак Обама ясно выразил причину: «Задействовать американские военные средства в Сирии – это большой риск. Мы не можем дать оружие в руки людям, которые потом могут использовать его против нас» (El País). Империализм прекрасно понимает, что вооружать повстанцев означало бы вооружать тех, кто продвигает вперед идущую революцию. Максимальная «материальная поддержка» ССА со стороны империалистических держав состоит в легком оружии или предоставлении услуг разведки для некоторых операций повстанцев. Это происходит в основном через Катар и Турцию. Однако оружие и всякая военная помощь идет по каплям, и только для наиболее подчиненных интересам империализма групп и секторов, или тех, кого США считают способными подорвать революцию изнутри, как джихадистские группы. А режим Ассада продолжает получать грузы с тяжелым оружием от России и Ирана. Только в 2011 г. Россия, имеющая в Сирии морскую базу и серьезные экономические интересы, продала сирийскому правительству оружия на миллиард долларов. Этого не скрывает даже российский министр иностранных дел Сергей Лавров, когда со всем характерным цинизмом заявляет: «В рамках технического и военного сотрудничества между Россией и Сирией наша цель – поддерживать оборонительные возможности Сирии от внешних угроз, а не поддерживать Башара Ассада» (Reuters, 5/11).
Другим благоприятным сирийскому режиму элементом является политическая и военная поддержка Хезболлы, составляющей важную часть правительства Ливана, где гражданская война в Сирии начала получать свое отражение, начиная с крупных столкновений между сторонниками и противниками Ассада. Нельзя терять из виду, что Хезболла контролирует целые регионы на сирийско-ливанской границе, и что она является самой хорошо организованной и вооруженной, с самым большим политическим авторитетом и военной силой на Ближнем Востоке, особенно после нанесения поражения Израилю в 2006 г.
Серьезной проблемой являются также действия исламистских групп салафитов и джихадистов (наиболее фундаменталистских крыльев ислама), как милиция Аль Нушра, не участвующая в действиях ССА и проводящая изолированные акции с целью придать гражданской войне сектантский и религиозный характер, проповедуя, что конфликт якобы происходит между суннитами и шиитами-алавитами (ветвь ислама, к которой принадлежит Ассад). Они занимаются проведением терактов, не связанных с военными действиями ССА и иногда против гражданского населения алавитов и других конфессий. Акции этих групп, несмотря на наличие вклада в военную борьбу за свержение сирийской диктатуры, провоцируют раскол и ослабляют лагерь повстанцев, поскольку эти сектантские акции могут лишь отдалить целые сектора сирийского населения (алавитов, христиан и др.) от борьбы за свержение режима и прогресс революции.
К этому добавляется проблема самого лагеря повстанцев, начиная с буржуазного и проимпериалистического политического руководства Сирийского Национального Совета (СНС) и верхушки ССА, которые несколько раз заявляли, что поддержат военное вторжение империализма, а некоторые сектора заявили о своей готовности обсуждать «переходное правительство» без Ассада, но с участием вице-президента или другого человека его режима.
Однако, несмотря на то, что режим Ассада продолжает обладать большей военной мощью, с середины июля можно говорить об общем наступлении вооруженных повстанцев, сопровождающемся важными военными успехами.
Это происходит в рамках углубления гражданской войны и выражается в том, что уже около трех месяцев происходят ожесточенные бои в главных сирийских городах: Дамаске и Алеппо.
В Дамаске, тысячелетней столице страны, бои идут преимущественно в периферийных районах, хотя периодически происходили короткие интенсивные бои и в самом центре города. Режиму не удается подавить осаду повстанцами Дамаска, и он даже был вынужден начать воздушные бомбардировки ряда столичных кварталов.
В Алеппо бои идут за каждый сантиметр. ССА утверждает, что контролирует 60% города, хотя еще не смогла захватить центр. Посреди обломков города, превращенного беспрерывными бомбардировками практически в руины, повстанцы защищают свои позиции. Захват Алеппо имеет стратегическое значение благодаря его экономическому и геополитическому весу: это позволило бы открыть путь снабжения, ведущего к турецкой границе.
В начале ноября повстанцы завоевали две другие стратегические позиции: Маарет аль Нуман и Саракеб – два города провинции Идлиб, где правительство потеряло почти все точки контроля. Эти два населенных пункта имеют жизненное значение для обеих сторон из-за контроля над дорогой, ведущей из Дамаска в Алеппо, и другой дорогой, соединяющей ее с прибрежным городом Латакия на севере. По этому пути режим подвозит свои свежие войска для атак на Алеппо.
Бои ужесточились также у военной базы Тафтаназ, с которой режим инициирует свои атаки на весь Идлиб. В Дейр Эссор, в восточной части страны, повстанцы объявили о захвате нефтяного поля Аль-Вард. 5 ноября в Хаме теракт с использованием начиненного взрывчаткой автомобиля убил более 50 солдат и политиков, связанных с Ассадом. Другие бои и сплошные бомбардировки режима происходят в Дераа, Хомсе и Латакии.
Действия милиции ССА наносят сильные удары сирийскому режиму, но им еще не хватает необходимой силы для проведения сметающего и решающего наступления. Однако глубина революции такова, что в стране установилась ясная ситуация двоевластия, чьим самым большим выражением являются территории, освобожденные милицией.

Двоевластие в Сирии

В настоящее время в Сирии существуют две власти. С одной стороны, правительство и режим Ассада сохраняют контроль над государственным аппаратом и вооруженными силами. С другой стороны, в рамках военного наступления повстанцев сформировались целые территории, уже не контролируемые диктатором.
Одной из первых освобожденных территорий стала значительная часть г. Хомс, где установился «военный революционный совет», принявший на себя задачи, свойственные политической власти, такие как снабжение продовольствием, уборка мусора, медицинское обеспечение, безопасность и осуществление правосудия. Дейр Эссор с его крупной промышленностью и нефтяными месторождениями является другим городом страны, почти полностью контролируемым отрядами повстанческой милиции. Также существуют освобожденные зоны, контролируемые советами милиции (известными как тансикийят) в Хаме, Дераа и на большей части Идлиба. На всей части территории Алеппо, контролируемой вооруженными повстанцами, именно милиция осуществляет такие функции как минимальное снабжение населения и безопасность хлебных складов, эвакуация населения и т.д. В этих маленьких городах, как Тафтаназ, местный тансикийят публикует газеты и другие материалы (см. карту).
В Саракебе также установился своего рода совет «сил революционной безопасности». Его председатель Абу Хайя прокомментировал функционирование этого органа и его основные задачи: «У нас открыт список добровольцев для формирования революционных сил безопасности, и мы работаем над созданием групп гражданских лиц для организации движения и контроля за безопасностью, а также координации обслуживания, как муниципальные работы, среди которых уборка улиц или удаление мусора» (2). Подобные системы управления существуют также в сельских зонах, как Кажаржанас, Бинниш, Атма и Талада. Есть информация, что в неравномерной форме из этих советов милиции формируются зачатки «сети».
Существование, хотя зачаточное и неустойчивое, освобожденных зон и многочисленных тансикийятов, имеющих, видимо, определенный уровень координации между собой, является крайне прогрессивным явлением. Они являются наиболее ярким выражением силы сирийской революции. Именно поэтому режим занимается бомбардировками этих зон, чтобы их разрушить. Таким был случай деревни Кафарнубол, освобожденной 1 апреля 2011 г. и подвергнутой жестоким авианалетам Ассада 5 ноября 2012 г.

Зловещая роль кастро-чавизма

С самого начала сирийской революции большинство мировых левых, особенно кастро-чавизм, выступили против восстания масс и в защиту кровавого диктатора Ассада; точно так же, как они политически и военно поддержали Каддафи в Ливии. Эти сектора говорят, что происходящее в Сирии – не революция, а контрреволюция, где «наемники» или «войска империализма» пытаются свергнуть Ассада – якобы, антиимпериалистического и антисионистского лидера.
Уго Чавес, недавно переизбранный президентом Венесуэлы, немного спустя после выборов заявил: «Как можно не поддерживать правительство Башара Ассада, если это законное правительство Сирии? Кого поддерживать? Террористов?» (3). Сказав это, он заявил свою «стопроцентную поддержку» сирийскому диктатору и сказал: «Мы бы хотели действовать, но что может сделать такая страна, как Венесуэла?». На самом деле Чавес поддерживает геноцидный режим Ассада не только словами, но и снабжает его топливом, которое потом заливается в танки и самолеты, убивающие сирийский народ.
Необходимо называть вещи своими именами: кастро-чавизм – соучастник геноцидных акций Ассада. Он использует свой вес и престиж в социальном и левом движении, чтобы направить его против революции на пользу кровавой и проимпериалистической диктатуре. Кроме того, претендуя на борьбу с империализмом, он ему открыто капитулирует, поскольку оставляет в его руках борьбу за демократические свободы, тем самым облегчая Обаме, Европейскому Союзу и Лиге Арабских Государств во главе с Катаром и Саудовской Аравией возможность цинично представлять себя высшими защитниками «демократии» и «прав человека» в Сирии.

Политика империализма и СНС

Империализм, не чувствующий достаточных политических условий для военного вмешательства, совершает всяческие маневры, чтобы поставить революцию под контроль и нанести ей поражение. Ассад, которого империализм поддерживал до последнего возможного момента, уже показал свою неспособность выполнить эту задачу и поэтому лишился благословения Вашингтона.
Требуя ухода Ассада, империализм пытается совершить перегруппировку, чтобы поставить под контроль революцию, нанести ей поражение и похоронить. Империализм был достаточно умелым, чтобы покинуть тонущий корабль, и сегодня его главный вопрос – как и при помощи кого влиять на идущую гражданскую войну, чтобы падение Ассада произошло в нужной форме, обеспечивающей защиту интересов империализма.
В этом отношении США, европейские империализмы и национальная арабская буржуазия ищут политическую альтернативу, которая бы предполагала уход Ассада от власти, но сохранила бы основы его режима. В соответствии с этим много раз предлагались различные формулы «переходного правительства», включающие оппозицию и членов действующей диктатуры.
Однако политические перегородки внутри сирийской оппозиции, начиная с огромной дистанции между СНС (составленным преимущественно Братьями-мусульманами и проживающими за границей либералами) и воюющими на месте милиционными отрядами, затрудняют достижение империализмом желаемой цели контролировать процесс. Необходимо понимать, что СНС имеет всё меньший политический престиж, поскольку его главные лидеры находятся вне страны и в своих заявлениях выражают готовность договориться с представителями режима. С ССА, которая пользуется широким доверием, будучи механизмом военных действий против Ассада, происходит противоположное. Но даже внутри ССА ее верхушка, составленная бывшими высшими офицерами режима и руководимая из Турции полковником Риядом Мусой Ассадом, не имеет безусловного авторитета в глазах сотен отрядов милиции и народных советов, распространяющихся по всей Сирии. ССА является не полностью централизованной армией, имеющей единую вертикаль командования, но своего рода единым и широким фронтом, который включает в себя все отряды милиции, считающие себя частью ССА, но не обязательно действующие по приказам ее верхушки.
В этой ситуации империализму необходимы полные гарантии в отношении авторитета и политики СНС. Поэтому недавно Хиллари Клинтон высказала критику в адрес СНС, сказав, что «СНС больше не может считаться основным лидером оппозиции», и потребовала его расширения, чтобы включить в процесс большинство различных оппозиционных групп, в т.ч. местные координационные комитеты, отряды милиции и администрации освобожденных зон. Цель империализма ясна: создать лучшие условия для кооптации всего руководства повстанцев и этим остановить революцию.
Сказано – сделано. Выполняя наказ Вашингтона, СНС созвал встречу в Дохе (Катар), где расширил количество своих членов и назначил нового председателя Джорджа Сабра, бывшего руководителя Компартии, а сегодня – члена Народно-демократической партии Сирии. На этом же собрании с целью создания переходного правительства, имеющего полное доверие империализма, по аналогии ливийского Национального Переходного Совета было сформировано новое объединяющее пространство – Национальная Коалиция Сил Оппозиции и Повстанцев (CNFORS), превосходящая рамки СНС.
В качестве председателя новой коалиции, объединившей также сектора курдов, христиан и алавитов в единый фронт, был избран религиозный мусульманский активист Моас Хатиб. Его первые заявления просили политическую поддержку империализма, и Франция первой ему обозначила поддержку. СНС сохраняет важный вес внутри CNFORS, имея 14 мест.
Позитивным сигналом стал выход из СНС сети активистов на месте, Местных Координационных Комитетов (МКК), обвинивших СНС в том, что на этой встреч в Катаре он «оказался неспособным принять план глобальной реформы с целью развития роли сирийского народа как значимого политического представителя революции» (EFE, 9/11).

Революционная политика для Сирии

Наша позиция и политика в отношении сирийской революции исходит из безоговорочной поддержки восстания масс против диктатуры Ассада. В соответствии с этим в этой гражданской войне мы находимся в военном лагере вооруженных повстанцев (лагерь революции) против войск сирийского режима (лагерь контрреволюции) вне зависимости от того, является ли политическое руководство этого военного лагеря буржуазным или проимпериалистическим.
Только исходя из определения того, где находится революция, а где контрреволюция и последовательной борьбы на стороне сирийского народа против тирана Ассада, и сохраняя в каждый момент самую абсолютную политическую независимость, будет возможным в рамках этого широкого военного единства оспаривать у буржуазных и проимпериалистических руководств руководство этим военным лагерем.
Мы не нейтральны в этой вооруженной борьбе, поскольку любая нейтральность – явная или замаскированная – означает отказ от революции и объективную поддержку продолжению режима Ассада. Такую позицию занимает PTS-FT и другие организации, называющие себя троцкистскими. Они защищают вариант «ни-ни» (ни Ассад, ни лагерь повстанцев) с аргументом, что руководство повстанцев – буржуазное и проимпериалистическое и что поэтому «бунт» (а они не рассматривают происходящее в Сирии как революцию) изначально «украден». Стоя между жестоким геноцидом и могущественной революцией, эти «революционеры» удовлетворяются комментариями, путающими реальность с их желаниями, и требуют «гарантий» самого процесса, без наличия которых они не согласны поддержать борьбу народа. Они ограничиваются лишь критикой ограничений борьбы, оставляя свободной дорогу предательским руководствам и империализму. Эта позиция, которую эти организации хотят выставить «независимостью класса», преступна в ситуации гражданской войны. Потому что, несмотря на все прикрытие «левой» фразеологией, в реальности она только помогает продолжению режима Ассада. Эти организации приходят к позиции кастро-чавизма другим путем.
Прежде чем заявить свою поддержку революции, некоторые из этих секторов требуют того, чтобы она возглавлялась рабочим движением и революционной партией. Но ставить такое условие означает не понимать, что самым крупным объективным препятствием для развития рабочего движения и формирования революционной партии является существование самой диктатуры. Эта позиция означает также подпевать сталинизму, который поддерживает Ассада именем «угроз», которые могут прийти потом.
Борьба за строительство революционного политического руководства имеет фундаментальное значение для военного лагеря повстанцев. Но этого можно добиться, только если мы участвуем в борьбе за свержение геноцидной диктатуры Ассада. Пока трудящийся класс не обладает сознанием и силой, достаточными для выхода из-под контроля своих руководств, мы должны оспаривать руководство обязательно в рамках широкого военного (но не политического) единства, борясь и на стороне народа и вместе с ним стреляя в Ассада.
Наша политика – за скорейшее низвержение и полное разрушение режима Ассада и за установление правительства сирийских угнетенных классов. Эту позицию можно сформулировать в лозунгах: Долой Ассада, НЕТ империалистическому вмешательству!
Бороться за правительство сирийских угнетенных классов конкретно сегодня означает бороться за усиление и централизацию всех местных координационных комитетов, народных советов, тансикийятов, контролирующих территории, освобожденные вооруженной борьбой. Мы выступаем за расширение, усиление и создание тансикийятов во всех зонах, завоеванных милицией и освобожденных от власти диктатуры. За демократические выборы по районам, городам, провинциям, фабрикам и казармам представительных делегатов для формирования народных советов, которые должны руководить освобожденными районами. Это эмбрионы рабочей и народной власти. Мы за проведение региональных и национальных съездов этих народных советов для координации вооруженной борьбы на месте и решения проблем управления в освобожденных районах. Борьба должна идти за рост числа освобожденных и управляемых тансикийятами районов – вплоть до низвержения Ассада, взятия власти и установление рабочей и социалистической власти. Все это акты одной работы: социалистической революции.
Только в борьбе за усиление и централизацию тансикийятов как подлинных эмбрионов рабочей и народной власти гражданская война сможет изменить свое политическое и военное руководство. Но все это возможно только исходя из военного единства со всеми готовыми к этому секторами, берущими в руки оружие для свержения Ассада. Любая нейтральная позиция означает не только быть абстрактными и бесплодными пропагандистами, но реакционными пораженцами, оказывающими внутри «левых» бесценную помощь Ассаду.
Частью этой борьбы за свержение революцией Ассада и продвижение к рабочему, крестьянскому и народному правительству в Сирии является разоблачение и постоянная борьба против буржуазных и неизменно проимпериалистических руководств, врагов народных интересов и социализма, каковыми является руководство СНС, высшее командование ССА, Братья-мусульмане и все исламские джихадистские группы. Но это разоблачение не может быть абстрактным, его необходимо проводить, отталкиваясь от революционной борьбы за свержение режима Ассада.
Сейчас левые проходят проверку огнем. Им необходимо решить, на какой стороне находиться в этой гражданской войне. Всякая организация, считающая себе революционной, должна задавать себе вопрос: мы ЗА военную победу масс, которая свергнет геноцидную и проимпериалистическую диктатуру Ассада, или нет? Мы в одном военном лагере с массами, стреляющими против Ассада, кто бы ими не руководил, но сохраняя полную политическую независимость и с целью оспорить руководство у буржуазии СНС, верхушки ССА и империализма – или нет? Это главное для определения того, выступает ли левая организация за наступление революции или, напротив, за наступление контрреволюции.
Наш ответ на эти вопросы утвердительный. Поэтому мы призываем всех профсоюзных, социальных активистов, активистов борьбы за права человека и революционных левых сомкнуть ряды вокруг безусловной поддержки сирийской революции, проводя вместе любые акции солидарности с воюющим сирийским народом, начиная от проведения различных акций и до осуществления финансовых кампаний для оказания любого типа материальной помощи. Также необходимо требовать от правительств немедленного разрыва дипломатических и торговых отношений с диктатором Ассадом и направления повстанцам тяжелого вооружения, продовольствия и медикаментов под контролем их милиции. Очевидно, что любые действия солидарности с вооруженной борьбой сирийского народа будут идти против кастро-чавизма и поддакивающих им левых, но необходимо показать сирийским борцам, что есть революционные и социалистические левые, поддерживающие сирийскую революцию.

(1) http://www.vdc-sy.org/
(2) Нсейр Яра, Сирия: гражданская жизнь в «освобожденных районах» идет под руководством «военных», опубликовано на сайте «Переводы сирийской революции» 18/08/2012
(3) La Nación, Argentina, 10/10/2012

Комментариев нет:

Отправить комментарий